Suchergebnisse

Matitiahu Mayzel, La formation de l'état-major général russe, 1880-1917 : étude sociale.
Les réformes militaires inaugurées et mises en pratique par D. A. Miliutin introduisirent de profonds changements institutionnels et sociaux dans l'armée russe : l'un d'entre eux fut le rajeunissement de l'état-major général et de l'Académie qui fournissait à ce dernier des officiers qualifiés, ayant reçu une bonne éducation. Leur admission et leurs succès ressortissaient non à leur position sociale, mais à leur valeur et à leur mérite. Les officiers diplômés de l'Académie constituaient un groupe fermé, cohérent, qui alimentait aussi bien tous les organes militaires centraux que les postes de commandement sur le terrain. Pendant les deux dernières décennies du XIXe siècle, ils formaient la nouvelle élite de l'armée. Au lendemain de la guerre avec le Japon, ils détenaient les postes clefs au sein du haut-commandement et de l'état-major. Avant la Première Guerre mondiale, ils commencèrent à avoir une attitude d'opposition. Pendant la guerre, ils collaborèrent avec les organisations civiles volontaires et les groupes politiques conservateurs.

Based on a wide range of archival and published sources, the article dwells upon the personnel and the ethnic and social structure of the Russian general staff in 1725–1730. The author demonstrates that within a five-year period, the number of officers doubled and the general staff was renewed by about 60 percent. A third of the generals were of foreign descent, while two-thirds were Russian (with approximately half of the latter being noblemen that belonged outside the duma (boyar council), and the traditional elite, as during Peter the Great's reign, still holding the highest ranks). The period in question also saw the formation of a considerable group of generals who were employed in civil service positions. During 1725–1730, few generals transferred from military service to civil service and vice versa, and approximately 70 percent of thegenerals did not do it at all during the five-year period. ; В статье на основании широкого круга архивных и опубликованных источников рассматриваются состав, национальная и социальная структура российского генералитета 1725–1730 гг. Установлено, что его численность за пять лет выросла в 2 раза, а кадровый состав обновился примерно на 60 %. Среди генералов насчитывалось 1/3 иноземцев и 2/3 русских (около половины русских происходили из недумного дворянства, а традиционная элита, как и при Петре I, продолжала контролировать высшие генеральские ранги). В изучаемое время также сформировалась значительная группа генералов, состоявших при статских делах. Интенсивность перемещений генералитета 1725–1730 гг. с военной службы на гражданскую (и наоборот) была невелика: около 70 % генералов ни разу за пять лет не сменили профиль службы.

The article is devoted to planning for war against Great Britain in the context of Anglo-Russian relations in the late XIX – early XX c. The study of archival documents shows that the systematic preparation for war against Great Britain began during the «Pandjeh Incident» of 1885 and continued until 1914. The Russian war plans foresaw conduct of offensive operations against the British Indian Army in Central Asia. The development of the plan of «Invasion of India» became the objective of high priority for the Russian General Staff during the highest aggravation of relations with Great Britain. The execution of this plan was seriously discussed by military establishment of the Russian Empire during the «Pandjeh Incident» of 1885, the «Fashoda Incident» of 1898 and just before the Russo-Japanese war in 1902–1903. The author comes to a conclusion, that planning for war against Great Britain continued after the conclusion of The Anglo-Russian Convention of 1907. ; Статья посвящена разработке Россией планов войны с Великобританией в контексте англо-русских отношений в конце XIX – начале ХХ в. Изучение архивных документов показывает, что систематическая подготовка России к войне с Великобританией началась во время «Пендинского кризиса» 1885 г. и продолжалась вплоть до 1914 г. Русские оперативные планы предусматривали ведение наступательных действий против индо-британской армии в Центральной Азии. Во время наивысшего обострения отношений с Великобританией приоритетной задачей русского Генерального штаба становилась разработка планов «Похода в Индию». Введение в действие таких планов всерьез обсуждалось военным истэблишментом Российской империи во время «Пендинского кризиса» 1885 г., Фашодского инцидента 1898 г. и непосредственно перед Русско-японской войной в 1902–1903 гг. Автор приходит к выводу, что планирование войны с Великобританией продолжалась и после заключения Русско-английской конвенции 1907 г.

The article looks at the service of officers of the Russian General Staff before and during the First World War, as well as the complex and contradictory assessments of the contribution «the brain of the army» made, including in combat, and the strengths and weaknesses of the 'educated officers'.This article is based on the paper presented at "The military history of Russia" conference, which was held at Moscow University for the Humanities on April 25, 2016 ; В статье рассматривается служба офицеров русского Генерального штаба накануне и во время Первой мировой войны, сложные и противоречивые оценки «мозга армии» представителями строевой массы офицерства, сильные и слабые стороны корпуса ученых офицеров.Подготовлено на основе доклада автора на Всероссийской научной конференции «Военная история России», которая прошла в Московском гуманитарном университете 25 апреля 2016 г.