Suchergebnisse

В либеральной традиции легитимность обычно рассматривается как результат более или менее осознанного и свободного выбора граждан. Однако проведенный в статье анализ позволяет заключить, что внешне добровольные практики подчинения субъектам политической власти нередко оказываются результатом скрытого осуществления власти в форме силы и принуждения. При этом в настоящее время возрастает роль принуждения (угрозы силы) в континууме «сила-принуждение», скрытых (латентных) форм силы и принуждения и властных практик, опирающихся на так называемое правление предвиденных реакций. Эти практики реально ограничивают возможности выбора деятельности объекта, снижая вероятность возникновения альтернативных форм социальной организации и/или режима и стимулируя принятие сложившейся системы через повышение издержек и рисков в случае «неправильного» выбора. Тем самым политический авторитет принимается не (столько) в силу добровольного и осознанного выбора, а в результате отсутствия реальных альтернатив и/или давления. Таким образом, процесс легитимизации власти в любом социуме является крайне сложным и запутанным; фактически имеют место довольно разные комбинации и конфигурации «легитимности», отражающие вариативность отношений в современном обществе. ; In the liberal tradition legitimacy (legal authority) is usually explained as an outcome of people's free and rational choice. However, our analysis allows us to conclude that quite often formally voluntary submission to political authority is based on particular forms of force and/or coercion. The role of coercion (threat of force) in the "force-coercion" continuum and hidden forms of power basing on "the rule of anticipated reactions" is increasing. This limits the subject's choice thereby decreasing the likelihood of alternative forms of social organization (regime) and enforcing the acceptance of the existing order through the increasing of costs and risks in case of a "wrong" choice. Therefore, political authority is accepted not (so much) as the outcome of free and rational choice, but as a result of the absence of real alternatives. Thus, the process of legitimization of power (regime) in any society is extremely complex; in fact, there are quite different combinations and configurations of "legitimacies", reflecting a wide spectrum of relations in modern society.

Анализируется понятие легитимности как феномена политической культуры в контексте правового и политического пространства разных исторических периодов. Делается вывод о социально-формационной и культурно-исторической обусловленности основных типов легитимности государственной власти. ; The concept of legitimacy as a political culture phenomenon is analyzed in the context of legal and political space of different historical periods. The conclusion on the socio-formational, and cultural and historical conditionality of basic types of state power legitimacy is drawn.

В статье исследуется процесс становления общественного мнения как феномена общественно-политической жизни. Общественное мнение рассматривается в контексте формирования легитимности политической власти. Анализируется сущность легитимности власти, подходы к ее определению. Отмечается значение, роль легитимности в политической сфере как важного атрибута власти, что определяет актуальность развития и использования политических технологий воздействия на общественное мнение. Делается вывод о том, что фактор влияния общественного мнения на политическую сферу и положение тех или иных политических акторов в наши дни неоспорим, что привело к развитию отдельной отрасли политических технологий. Данные технологии включают в себя, в частности, набор информационно-пропагандистских и психологических приемов, радиус действия которых в настоящее время стал фактически неограниченным вследствие процессов глобализации и информатизации. ; The paper examines the process of developing public opinion as a phenomenon of social and political life. Public opinion is considered in the context of the legitimacy of political power. The author analyzes the essence of the legitimacy of political power and various approaches to its definition, notes the importance and the role of legitimacy in the political sphere as an important attribute of power, all of that contributes to the development and use of political technologies in order to influence on public opinion. It is concluded that influence of public opinion on the political sphere and the position of certain political players today is indisputable that leads to the development and evolution of political technologies. These technologies include a set of information manipulation, public propaganda and psychological techniques, now their range has become virtually unlimited due to the processes of globalization and informatization.

Эта статья посвящена проблемам легитимности муниципальной власти в условиях полиэтничного общества. Отдельно выделены причины её делегимитизации. Исследована модель сообщественной демократии и её преломление на муниципальный уровень. Основной целью данной публикации является изучение потенциала легитимности местного уровня власти в политическом процессе в условиях трансформации всей политической системы. ; This paper deals with the problems of legitimacy of municipal authority in the conditions of multiethnic society. The reasons of its delegimitization are separately allocated. A study is made of the model of co-public democracy and its refraction on municipal level. The main objective of this publication is studying the potential of legitimacy of local level of the power in political process in the conditions of transformation of the whole political system.

В статье рассматривается роль легитимности власти в структуре политических ценностей как фактора, обеспечивающего стабильность в современном российском обществе. ; In the article is analyzed the role of legitimacy of the authority in the structure of political values as a stabilizing factor in the modern Russian society.

В статье предпринята попытка показать роль и значение имиджа в политической жизни. В отличие от «традиционной», социальнопсихологической трактовки, с позиций социальной философии раскрывается политическое содержание имиджа. Обосновывается взаимосвязь, зависимость стабильности политического режима, легитимности власти от имиджа правоохранительной системы. ; The article attempts to show the role and importance of an image in politics. Unlike the traditional social-psychological interpretation the political dimension of the image is considered in terms of the social philosophy. The author substantiates the interconnection and dependence of the sustainable political regime and legitimacy of a government from the image of the law enforcement system.

Перевод послесловия к работе «Легальность и легитимность» (1932), написанного Карлом Шмиттом в 1958 г. для издания в составе сборника «Конституционно-правовые сочинения 1924-1954 гг.». В послесловии Шмитт еще раз обращается к ситуации в Германии в начале 30-х гг. и к полемике против влиятельных немецких юристов, которые отвергли его трактовку Веймарской конституции. Он отвергает распространенное мнение о том, что именно он желал введения чрезвычайного положения, и настаивает на том, что эта книга последняя попытка спасти президентскую республику Веймарской Германии. Шмитт доказывает слабость тогдашнего юридического позитивизма и специально останавливается на нескольких ключевых пунктах своей аргументации. Во-первых, по Шмитту, позитивисты не знали, что легальность первоначально была существенной частью западного рационализма и формой проявления, но отнюдь не абсолютной противоположностью легитимности. Во-вторых, необходимо различать закон и меры, потому что они имеют разный правовой статус. Это важно, поскольку государство законодательства постепенно становится государством администрации, в котором действия управленческих институтов фактически более весомы, чем парламентские законы, а решения парламента о наделении исполнительных органов соответствующими полномочиями могут быть затруднены, когда в парламенте нет дееспособного большинства. В-третьих, Шмитт исследует вопрос о так называемых «премиях за легальное обладание властью». Послесловие завершается кратким обзором ситуации в конце января 1933 г. Публикацию предваряет предисловие переводчика, в котором дается обзор основных положений книги Шмитта «Легальность и легитимность». ; This is a translation of the afterword of Legality and Legitimacy (1932), rewritten by Carl Schmitt in 1958 for his collection Verfassungsrechtliche Aufsätze aus den Jahren 1924-1954. In the afterword, Schmitt once again describes the situation in Germany in the early 1930's, and argues against the influential German lawyers who rejected his interpretation of the Weimar Constitution. He rejects the wide-spread opinion that he wanted a state of emergency in Germany to be introduced, and insists that this book was his final attempt to rescue the presidential republic of Weimar Germany. Schmitt then demonstrates the weakness of legal positivism and specifically stops at the several key points in his argument. First, according to Schmitt, the positivists did not know that legality, an unopposed form of the manifestation of legitimacy, had originally been an essential part of Western rationalism. Second, it is necessary to distinguish between the law and the sanctions because of their different legal statuses. This distinguishing is important because the legislative state was gradually becoming the administrative state. As a result, the governing institutions are more powerful than the parliamentary laws. Any parliamentary decision providing executive bodies relevant authority cannot be executed without an effective parliamentary majority. Thirdly, Schmitt explores the question of the so-called "premiums" for the legal possession of power. The afterword concludes with a brief overview of the situation at the end of the January 1933. The Publication includes the translator's preface providing an overview of the main provisions of Schmitt's book, Legality and Legitimacy.

В статье рассматривается концепция плебисцитарной демократии М. Вебера, выделяются исторические примеры плебисцитарной демократии. Характеризуются концепции современных социологов, продолживших веберовский анализ оснований легитимности демократических политических режимов. ; In the article Max Weber's theory of plebiscitary democracy is considered, the historical examples of plebiscitary democracy are singled out. The approaches of contemporary sociologists who continued Weber's an alysis of the foundations of legitimacy of democratic political regimes are characterized.

В статье излагается анализ соотношения понятий легитимности и роста конфликтных тенденций в обществе. В данном контексте исследуются различные политические системы прошлого и современности. Осуществлена проверка конфликтологической гипотезы, согласно которой уровень конфликтов в обществе является низким при высокой легитимности. ; The article presents the analysis of relationship between the concepts of legitimacy and growth trends of conflict in society. In this context we study the various political systems of the past and present. The conflict check of hypothesis according to which the level of conflicts in society is low at high legitimacy is implemented.

Специфика легитимности политической власти в современной России определяется глубокими историческими корнями. На данный процесс оказывают влияние особенности политической культуры общества, опыт государственного строительства, специфика взаимоотношений с внешней средой. В статье рассматриваются основания легитимности политической власти в России на современном этапе, выявляются факторы, способствующие делегитимизации политической власти. ; The specificity of the legitimacy of the political authority in modern Russia has deep historical roots. This process is influenced by the peculiarities of the political culture, by the experience of state constriction, by the specificity of the relationship with the external environment. The article discusses the foundation of the legitimacy of the political authority in Russia at the present stage, identifies the factors contributing to its delegitimization.

Фокус современной дискуссии о природе политических режимов всё чаще перемещается со структуры на agenсy. Природа и логика развития политического транзита на постсоветском пространстве постепенно преодолевает границы институционального анализа и анализа элит, влияния экономики и политики на общество. А что нам известно о том, как общество влияет на политику? Если считать нынешний политический режим в России легитимным, основываясь на опросах двух наиболее влиятельных социологических институтов – ВЦИОМ и Левада-Центр, то где источник данной легитимности? Объясняется ли он патерналистским сознанием граждан, склонных рассматривать актуальную политическую иерархию как единственно возможный тип правления и поэтому пассивных, не особенно интересующихся политической ситуацией в стране? Или политическая активность граждан ограничена особенностями институционального порядка России? Как определить уровень политической активности граждан в России и степень развития гражданского общества? Ответ на эти вопросы поможет понять, в чем легитимность сегодняшнего политического режима в России, какова природа этой легитимности. ; According to the given article the main basis of the present political regime's legitimacy in Russia seems to be the absence of institutionalized citizen's communication across differences. In the absence of effective political competition and social critically media there is not public communication. This, in turn, does not generate the collective form of political change's internalization. A consequence is the private character of political preference formation which rationality is aimed not at improvement of own political knowledge, but on improvement of own material welfare. For this reason the public sphere institutions/political communication institutions are devaluated as a basis of preference formation in the opinion of most citizens. The exclusion of the democratic institutions from possible ways to improve one's personal situation does not conflict with interventions of the authoritarianism.

В настоящее время при рассмотрении демократических начал российской государственности на первый план выходят проблемы легитимности осуществления публичной власти. Провозглашая народный суверенитет и принципы народовластия, возникают определенного рода трудности в реализации конституционных положений при осуществлении органами публичной власти принадлежащих им полномочий. В статье сопоставляются между собой взаимосвязанные категории «легитимность», «суверенитет» и «народовластие». Анализируется понятие «народ», дается конституционно-правовой анализ его содержательной характеристики. Автор приходит к выводу, что понятие «народ» многоплановое и может рассматриваться не только с социологических и политологических позиций, но и с юридической. При этом следует различать участие народа в осуществлении публичной власти на различных уровнях: на федеральном, региональном и местном. Это, в свою очередь, позволяет говорить о различном конституционно-правовом статусе носителей власти – граждан. Эффективное функционирование органов власти возможно не только в случае их легального образования, но и, самое главное, образования их на основе воли большинства граждан, что придает им свойство легитимности. В статье исследуются конституционные основы легитимности органов государственной власти, делается вывод о соответствии осуществляемой ими деятельности политическим интересам российских граждан. Автор использовал метод анализа и синтеза, формально-юридический метод и исторический метод исследования. В статье анализируются особенности порядка формирования органов публичной власти в Российской Федерации. Автором рассматриваются возможности избирателей выражать свою политическую волю посредством институтов прямой (непосредственной) демократии. На основе чего делается вывод о соответствии российского законодательства представлениям демократического устройства общества. ; Nowadays, when considering the democratic principles of Russian statehood, the problems of the legitimacy of the exercise of public authority come to the fore. Declaring people's sovereignty and the principles of democracy, some difficulties arise in the implementation of constitutional provisions when public authorities exercise their powers. This article compares interrelated categories of «legitimacy», «sovereignty» and «demo-cracy». The author analyzes the notion «people» and provides the constitutional legal analysis of its content characteristic. He concludes that the concept «people» is multifaceted and can be viewed not only from sociological and political positions, but also from the legal one. At the same time, it is necessary to distinguish between the participation of the people in the implementation of public power at various levels: at the federal, regional and local. This, in its turn, allows to talk about the different constitutional and legal status of the holders of power – the citizens. Effective functioning of government bodies is possible not only in the case of their legal formation, but also, most importantly, in the case of their formation based on the will of the majority of citizens, which grants them the legitimacy. This article explores the constitutional foundations of the legitimacy of public authorities and concludes that their activities are in line with the political interests of the Russian citizens. The author has used a method of analysis and synthesis, formal-legal method and historical method of research. This article has analyzed peculiarities in forming bodies of public power in Russian Federation. The author considers the problem of electorate's possibility to express its political will by institutes of straight (immediate) democracy. According to these matters, the author makes a conclusion of conformity of the Russian legislation to the conception of democratic society system.

The article is devoted to the problem of the revolution impact on the government legitimacy. Revolutions in modern times have become a synonym of a legitimate way of overthrowing the existing government. If in previous historical era in politics the people´s right to riots and uprisings was denied, the current policy recognizes their right to revolution. Without recognition of this right, the revolution is not only deprived of legitimacy, but also the institutions which arise in the process of its implementation lose credibility. ; Посвящается проблеме влияния революции на легитимность власти. Революции в Новое время стали синонимом легитимного способа свержения существующей власти народом. Если в предшествующие исторические эпохи в политике отрицалось право народа на бунты и восстания, то современная политика признает право народа на революцию. Без признания этого права революция не только лишается доказательств ее закономерного характера, но и доверия к институтам власти, которые возникают в процессе ее осуществления.

Два последних десятилетия в Грузии были отмечены серьезным усилением Православной церкви как института и как участника публичной сферы. Как показывают многочисленные исследования, эта тенденция выявляет связь между национально-религиозной идентичностью и инструментализацией религии в политике. Однако до сих пор очень мало изучались конкретные формы, к которым власти прибегают для использования легитимирующей силы православия. Данная статья основана на анализе конкретных примеров: строительства и реконструкции двух православных храмов Самеба в Тбилиси и Баграти в Кутаиси и того, как происходит символическое выстраивание городского пространства вокруг них. Анализ действий правительства Саакашвили в этих двух случаях позволяет понять результаты и пределы инструментализации православия светскими властями. ; In the past two decades, the Orthodox Church of Georgia as an institution has been considerably strengthened, and its influence in the public space has significantly grown. As demonstrated by numerous studies, this is partly due to the link between national and religious identities and to the instrumentalization of religion by political elites. However, the concrete ways in which the public authorities have sought to establish their legitimacy thanks to religious references remain to be scrutinized, as well as the constraints they are subjected to. This article focuses on the games of power and strategies of the Patriarchate and the Government around the construction and reconstruction of two cathedrals, Sameba and Bagrati, and on the challenges of building the symbolic national space. Through the analysis of the attempts of the Saakashvili Government to use the symbolic resources provided by major religious buildings, it sheds some light on the limits of the instrumentalization of Orthodoxy in the legitimization of power.