Suchergebnisse

The article examines the problem of quantitative assessment of the quality of direct interaction between citizens and authorities. It is shown that the traditional form of the dialogue between civil society and the authorities does not satisfy ordinary citizens who prefer to appeal directly to representatives of the authorities through the institute of citizens' appeals, which is considered to be the most mass communication channel, and through direct lines with the President of Russia. It determines the necessity to develop quantitative approaches to the assessment and analysis of the dynamics of the quality of direct interaction between citizens and authorities, implemented through citizens' appeals at the regional level as the closest to the population.The concepts of interaction and the quality of interaction between citizens and authorities are formulated. The legal basis for citizens' appeals to the authorities is indicated. The paper analyses reviews of citizens' appeals, posted on the official websites of the highest executive bodies of state power of the constituent entities of the Russian Federation. It is stated that these reviews differ significantly in the volume and completeness of the information presented, and the quantitative methods which are used in such reviews are aimed primarily at analysing the subject matter of appeals. It is shown that the availability of statistical data, which the reviews of citizens' appeals contain, makes it possible to construct various indicators of the quality and efficiency of government activities. It should be kept in mind that, as a rule, dry figures are generally of no interest to citizens and the authorities often ignore these figures if left without public attention.The authors suggest developing an index of the quality of interaction between citizens and authorities on the basis of the index of the repeatability of citizens' appeals to the highest executive bodies of state power of the constituent entities of the Russian Federation with the subsequent compiling of the ranking of regional administrations. The regional administrations' ranking is proposed to be divided into three groups using ordinal statistics, since the statistical data are resistant to the presence of statistical "emissions" in the sample. To transform the index of the quality of interaction between citizens and government into the instrument for influencing the authorities, it is proposed to assign emotionally coloured names to the selected groups of regional administrations, for example: "normal", or "adequate," "responsive" and "neglectful".It is concluded that the proposed quantitative assessment of the quality of interaction between citizens and authorities at the regional level can be used as the information support for making more validated and solid managerial decisions aimed at improving the quality of dialogue between citizens and authorities that build trust in power and ensure social order. ; В статье исследуется проблема количественной оценки качества прямого взаимодействия граждан и власти. Показано, что традиционная форма диалога гражданского общества и власти не удовлетворяет рядовых граждан, которые предпочитают обращаться к представителям власти напрямую посредством наиболее массового канала коммуникации — института обращений граждан — и прямых линий с Президентом России. Это определяет необходимость разработки количественных подходов к оценке и анализу динамики качества прямого взаимодействия граждан и власти, осуществляемого посредством обращений граждан, на региональном уровне, как наиболее приближенном к населению.Формулируются понятия взаимодействия и качества взаимодействия граждан и власти. Указываются правовые основы обращений граждан в органы власти. Анализируются обзоры обращений граждан, размещенные на официальных сайтах высших исполнительных органов государственной власти субъектов РФ. Установлено, что данные обзоры значительно различаются по объему и полноте представленной информации, а применяемые в них количественные методы направлены прежде всего на анализ тематики обращений. Показано, что наличие статистических данных, содержащихся в обзорах обращений граждан, позволяет конструировать различные показатели качества и эффективности деятельности органов власти. При этом необходимо иметь в виду, что сухие цифры, как правило, не интересны гражданам, а без внимания со стороны общества власть зачастую игнорирует эти показатели.Предлагается построить индекс качества взаимодействия граждан и власти на основе показателя повторности обращений граждан в высшие исполнительные органы государственной власти субъектов РФ с последующим построением рейтинга администраций регионов. Рейтинг администраций регионов предлагается разбить на три группы с использованием порядковых статистик, поскольку данные статистики являются устойчивыми к наличию статистических «выбросов» в выборке. Для превращения индекса качества взаимодействия граждан и власти в инструмент воздействия на власть предлагается присвоить эмоционально окрашенные наименования выделенным группам администраций регионов, например «нормальные», или «адекватные», «отзывчивые» и «нерадивые».Заключается, что предлагаемые количественные оценки качества взаимодействия граждан и власти на региональном уровне могут использоваться в качестве информационной поддержки для принятия более обоснованных управленческих решений, направленных на повышение качества диалога граждан и власти, формирующих доверие к власти и обеспечивающих социальный порядок.

Статья представляет собой конспективное изложение материала по теме, посвященной исследованиям государства и взаимодействию элит в рамках курса «Современные экономические концепции», читаемого магистрантам менеджмента. Рассматриваются базовые концепции государства, входящие в корпус теорий институциональной экономики: государство как властный феномен, как иерархия и как рынок политического влияния, показывается роль элит. По мнению автора, представленные концепции дают возможность объяснить, почему в практике государственного управления не достижим идеальный вариант, обеспечивающий максимально возможный уровень развития и макроэкономической стабильности. Рассмотрены практики политического влияния в борьбе за изыскания политической ренты между элитами и государством: эндогенное определение экономической политики, лоббирование, логроллинг, экономика бюрократии. Делается вывод о том, каким бы неэффективным ни было государство, его существование предпочтительней, чем отсутствие. Государство обеспечивает безопасность, защищая от внешних агрессоров, и противостоит анархии, поддерживая определенный порядок внутри. Для поддержания макроэкономической стабильности важно поддерживать баланс интересов между гражданами и элитами внутри государства. ; The article is a concise presentation of the material on the topic of the research state and the interaction of elites within the course "Modern economic concepts," read by undergraduates management. We consider the basic concepts of the state, members of the body of institutional economics theories: the state as overbearing phenomenon as a hierarchy and the state as the political influence of the market, shows the role of the elites. According to the author, presented the concept make it possible to explain why the practice of public administration is not attainable ideal, providing the highest possible level of development and macroeconomic stability. We consider the practice of political influence in the struggle for rents between surveys of political elites and the state: the endogenous determination of economic policy, lobbying, logrolling, the economy of bureaucracy. The conclusion is that no matter how ineffective any state, its existence is preferable to no. The state provides security by protecting against external aggressors, and is opposed to anarchy, maintaining a certain order inside. In order to maintain macroeconomic stability is important to maintain a balance of interests between citizens and elites within the state.

Автор показывает диалектику универсального и контекстуального применительно к пониманию конституции. Универсальный подход раскрывается на основе делиберативной теории Ю. Хабермаса. Несостоятельность данной теории, по мнению автора, обусловлена невозможностью коммуникации, свободной от принуждения. Коммуникативная теория Ю. Хабермаса не дает рационального ответа, кто и как формирует вопросы, выносимые на обсуждение общественности, как определяется наиболее обоснованная позиция. Конституционный порядок конструируется механизмами господства. Конституция, с точки зрения автора, представляет собой политико-правовые принципы устройства социума. Эти принципы не могут не быть абстрактными. Их содержание определяется историческим и социокультурным контекстом. Поэтому невозможно универсальное содержательное определение конституции. Только некоторые общие принципы могут быть универсальными. Универсальность конституции и права в целом это их социальное назначение. У всех народов и во все времена существовали и существуют конститутивные для соответствующего социума нормы. Для нормального функционирования рыночной экономики необходимыми конститутивными являются конституционные и гражданско-правовые нормы, закрепляющие право частной собственности, добровольность заключения договоров, запрет на монополию и др. Демократическая политическая система невозможна без норм, закрепляющих свободные и регулярно проводимые выборы, свободу средств массовой информации, многопартийность и др. Функциональное назначение конституции заключается в том, чтобы нормировать те взаимодействия между людьми как носителями социальных статусов, которые являются наиболее важными, жизненно необходимыми. Универсальность конституции это абстракция самого высокого порядка, выражающая априорные условия возможности существования человека и общества. Наполнить конституцию конкретным содержанием можно только в соответствующем историческом и социокультурном контексте. ; The author attempts to demonstrate the dialectics of the universal and the contextual approaches in constitutional analysis. The universal approach is set out in connection with the Jurgen Habermas deliberative theory and its communicative concept. The author suggests that communicative theory rests on a false foundation due to the fact that there can never be communications that are completely free from the oppression. Furthermore, he notes that the theory fails to offer rational answers to key questions about the issues that are brought to public debate such as who will make their determinations and how these determinations will be produced in order to identify the best reasonable decision. Constitutional order implies and is built by the mechanisms of dominance. In author's view Constitution is intended to be a statement of some political and legal principles of social order which should be abstract. Their content depends on the society's historical and cultural context. While the content of the constitution can't be universal, some of its underlying principles should be. The social purpose inherent in every constitution is considered to be the single reason for constitutional universality. People have been creating constituent norms to the establishment of social order continuously throughout human history. Constituent norms are essential for the functioning of market economy, particularly those designed to protect property, free will of contracting parties and to prohibit monopoly. No democratic system should exist without the norms which provide free elections hold at reasonable intervals, free mass media, multiparty system. The function of the constitution is to regulate the most vital interactions in the society among individuals according to their legal status. Universality of constitution is an abstract and high ranked concept which implies the presence of a priori terms of personal existence within a society. The constitution is filled with content and becomes meaningful within its larger historical and socio-cultural context.

Постановка проблеми. Насилля, незважаючи на зміну його форм та інструментальне призначення, незмінно супроводжує всі явища і процеси упродовж всієї історії людської цивілізації. Легітимація права окремих людей або соціальних груп посягати на здоров'я, свободу та інші цінності людського життя в усі часи надзвичайно дорого обходилось людству. Однак ціна насилля у добу стрімкого розвитку науки, техніки і технологій надзвичайно зростає. Проблема приватизованого насилля є однією з визначальних характеристик глобалізованого світу. Тим самим актуалізується наукова концептуалізація цієї проблематики, пов'язаної з політологічним аналізом сутності насилля загалом, і приватизованого зокрема, змістом і видами його прояву в сучасному світі.Аналіз останніх досліджень і публікацій. У науковій літературі проблема насилля досліджується як у предметному полі політичної науки (Дж. Агамбен, Ф. фон Гаєк, К. Шлегель, А. Дмитрієв, І. Залисін, С. Кузіна), так і у взаємозв'язку з філософськими (Ж. Дерріда, С. Жижек, М. Штаудіґл), психологічними (Ф. Фанон), етичними (Л. Свендсен), мас-медійними (Г. Енценсбергер), культурологічними (В. Софський) та іншими науковими розвідками. Дослідниками були проаналізовані структурне насилля у контексті соціальної справедливості; виправдання державної монополії на насилля та використання конкретних засобів соціальних змін; виявлення різних форм насилля з акцентом на проблемі індивідуального; осмислення масштабності насилля. Різноманітні концептуальні інтерпретації проблеми насилля у політологічному аспекті зустрічаємо у працях й вітчизняних науковців В. Бебика, Д. Бойка, C. Головатого, Є. Головахи, В. Горбатенка, М. Михальченка, В. Кравченка, В. Кременя, В. Остроухова, О. Панфілова, О. Полторакова, О. Рудакевича, Ф. Рудича, В. Слюсаря, В. Ткаченка, М. Требіна, В. Целуйка, М. Шульги та ін. У той же час проблема насилля, насамперед приватизованого, залишається однією з найбільш дискусійних і малодосліджених у суспільствознавстві.Метою статті є дослідження на основі аналізу історичного досвіду і сучасної практики соціальної природі та причин посилення приватизованих форм насилля, чинників і механізмів його здійснення в сучасному світі. Виклад основного матеріалу дослідження з обґгрунтуванням отриманих наукових результатів. Концептуалізовано поняття «приватизоване насилля» у контексті теоретичних і загальнокультурних досліджень насилля, що дозволило виокремити його із загального понятійного ряду «соціальне насилля» і визначити як об'єктивний чинник суспільного розвитку, а також систематизувати його за різними підставами. Констатовано, що у проявах насилля й агресії виявляється значення біологічних і психологічних якостей, але визначальним є соціальний фактор. Антропологічна складова приватизованого насилля перетворює його в феномен суспільної свідомості, який виступає істотним фактором, що визначає процес культурно-історичного розвитку суспільства. Якщо політичне насилля інституціоналізоване, включене у механізм дії цінностей суспільства, вбудоване у соціальну структуру різними методами і трансформується в інструмент організації суспільного порядку, насамперед через примус, стимулювання і переконання, то приховане насилля, навпаки, стимулює зростання невизначеності й хаотичності повсякденного життя. Особливу увагу звернено на вплив глобалізаційних процесів на насилля, утвердження й посилення його непрямих, приватизованих форм. Наводяться причини виникнення приватизованого насилля і чинники, які зумовлюють його посилення в сучасних умовах. Розглядаються соціальні групи, які вдаються до приватизованого насилля, та моделі комунікативної поведінки й стилі управління в конфліктній і постконфліктній ситуаціях. Розкриваються особливості політичної культури трансформаційного українського суспільства, які впливають на посилення соціально-політичної напруженості та мотивацію щодо приватизованих форм насилля.Висновки з цього дослідження й перспективи подальших розвідок у цьому напрямку. Зроблено висновок про соціальну зумовленість приватизованого насилля та доцільність формування культури ненасилля, толерантності і згоди в сучасних умовах. Пошуки шляхів формування нових індивідуальних, колективних, соціально-організованих принципів толерантного існування стає дедалі більше затребуваним напрямом розвитку сучасної цивілізації. Альтернативою насильницьким практикам має стати ненасильницький шлях подальшого розвитку людства. ; В статье рассмотрено социальную природу насилия и его формы, особенности проявления и осуществления. Концептуализовано понятие «приватизированное насилия» в контексте теоретических и общекультурных исследований насилия, что позволило выделить его из общего понятийного ряда «социальное насилие» и определить как объективный фактор общественного развития, а также систематизировать его по разным основаниям. Приводятся причины возникновения приватизированного насилия и факторы, которые обусловливают его усиления в современных условиях. На основе анализа исторического опыта и современной практики исследовано содержание и специфика проявления приватизированного насилия, механизмы и факторы его осуществления в современном мире. Особое внимание обращено на влияние глобализационных процессов на насилие, утверждения и усиления его косвенных, приватизированных форм. В проявлениях насилия и агрессии констатируется значение биологических и психологических качеств, но определяющим признается социальный фактор. Раскрываются особенности политической культуры трансформационного украинского общества, влияющих на усиление социально-политической напряженности и мотивацию в отношении приватизированных форм насилия. Рассматриваются социальные группы, которые прибегают к приватизированного насилия, и модели коммуникативного поведения и стили управления в конфликтной и постконфликтной ситуации. Сделан вывод о социальной обусловленности приватизированного насилия и целесообразность формирования культуры ненасилия, толерантности и согласия в современных условиях. ; The social nature of violence and its forms, peculiarities of manifestation and realization are considered in the article. The concept of «privatized violence» was conceptualized in the context of theoretical and general cultural studies of violence, which made it possible to distinguish it from the general conceptual term «social violence» and to define it as an objective factor of social development, as well as to organize it on various grounds. The reasons for the occurrence of privatized violence and the factors that cause it to intensify in the current context. On the basis of the historical experience analysis and modern practice, the content and specifics of the privatized violence manifestation, mechanisms and factors of its implementation in the modern world are investigated. Particular attention is paid to the impact of globalization processes on violence, the establishment and strengthening of its indirect, privatized forms. The manifestations of violence and aggression state the importance of biological and psychological qualities, but the determining factor is the social factor. The peculiarity of different approaches to the problem of privatized violence is the search for tools, a certain theoretical model that will exclude or regulate the manifestations of this social phenomenon at all levels of human practices. Analysis of the anthropological determinants of human aggressiveness shows that centuries of socio-genesis, a person's internal ability to contain his tendency to violence and aggression, is easily overcome by the influence of external factors, such as ideology. In addition, the sphere of human corporeality is now increasingly regulated through medicine, psychology, genetics, educational and manipulative technologies. If political violence is institutionalized, incorporated into the mechanism of action of society's values, embedded in the social structure by various methods, and transformed into an instrument of social order organization, primarily through coercion, stimulation and persuasion, then hidden violence, on the contrary, stimulates the increase of uncertainty and chaotic life of everyday life.The anthropological component of privatized violence turns it into a phenomenon of social consciousness, which is an essential factor determining the process of cultural and historical society development. The function of punishment exercised by the subjects of privatized violence to establish «social justice» is the modern equivalent of the institute of vengeance, which is based on a specific irrational understanding of people's perceptions of damages through revenge. The peculiarities of the political culture of transformational Ukrainian society are revealed, which influence the intensification of socio-political tensions and motivation for privatized forms of violence. Social groups that resort to privatized violence and models of communicative behavior and management styles in conflict and post-conflict situations are considered. The conclusion is made about the social conditionality of privatized violence and the feasibility of forming a culture of nonviolence, tolerance and consent in the current context.

Постановка проблеми. Насилля, незважаючи на зміну його форм та інструментальне призначення, незмінно супроводжує всі явища і процеси упродовж всієї історії людської цивілізації. Легітимація права окремих людей або соціальних груп посягати на здоров'я, свободу та інші цінності людського життя в усі часи надзвичайно дорого обходилось людству. Однак ціна насилля у добу стрімкого розвитку науки, техніки і технологій надзвичайно зростає. Проблема приватизованого насилля є однією з визначальних характеристик глобалізованого світу. Тим самим актуалізується наукова концептуалізація цієї проблематики, пов'язаної з політологічним аналізом сутності насилля загалом, і приватизованого зокрема, змістом і видами його прояву в сучасному світі.Аналіз останніх досліджень і публікацій. У науковій літературі проблема насилля досліджується як у предметному полі політичної науки (Дж. Агамбен, Ф. фон Гаєк, К. Шлегель, А. Дмитрієв, І. Залисін, С. Кузіна), так і у взаємозв'язку з філософськими (Ж. Дерріда, С. Жижек, М. Штаудіґл), психологічними (Ф. Фанон), етичними (Л. Свендсен), мас-медійними (Г. Енценсбергер), культурологічними (В. Софський) та іншими науковими розвідками. Дослідниками були проаналізовані структурне насилля у контексті соціальної справедливості; виправдання державної монополії на насилля та використання конкретних засобів соціальних змін; виявлення різних форм насилля з акцентом на проблемі індивідуального; осмислення масштабності насилля. Різноманітні концептуальні інтерпретації проблеми насилля у політологічному аспекті зустрічаємо у працях й вітчизняних науковців В. Бебика, Д. Бойка, C. Головатого, Є. Головахи, В. Горбатенка, М. Михальченка, В. Кравченка, В. Кременя, В. Остроухова, О. Панфілова, О. Полторакова, О. Рудакевича, Ф. Рудича, В. Слюсаря, В. Ткаченка, М. Требіна, В. Целуйка, М. Шульги та ін. У той же час проблема насилля, насамперед приватизованого, залишається однією з найбільш дискусійних і малодосліджених у суспільствознавстві.Метою статті є дослідження на основі аналізу історичного досвіду і сучасної практики соціальної природі та причин посилення приватизованих форм насилля, чинників і механізмів його здійснення в сучасному світі. Виклад основного матеріалу дослідження з обґгрунтуванням отриманих наукових результатів. Концептуалізовано поняття «приватизоване насилля» у контексті теоретичних і загальнокультурних досліджень насилля, що дозволило виокремити його із загального понятійного ряду «соціальне насилля» і визначити як об'єктивний чинник суспільного розвитку, а також систематизувати його за різними підставами. Констатовано, що у проявах насилля й агресії виявляється значення біологічних і психологічних якостей, але визначальним є соціальний фактор. Антропологічна складова приватизованого насилля перетворює його в феномен суспільної свідомості, який виступає істотним фактором, що визначає процес культурно-історичного розвитку суспільства. Якщо політичне насилля інституціоналізоване, включене у механізм дії цінностей суспільства, вбудоване у соціальну структуру різними методами і трансформується в інструмент організації суспільного порядку, насамперед через примус, стимулювання і переконання, то приховане насилля, навпаки, стимулює зростання невизначеності й хаотичності повсякденного життя. Особливу увагу звернено на вплив глобалізаційних процесів на насилля, утвердження й посилення його непрямих, приватизованих форм. Наводяться причини виникнення приватизованого насилля і чинники, які зумовлюють його посилення в сучасних умовах. Розглядаються соціальні групи, які вдаються до приватизованого насилля, та моделі комунікативної поведінки й стилі управління в конфліктній і постконфліктній ситуаціях. Розкриваються особливості політичної культури трансформаційного українського суспільства, які впливають на посилення соціально-політичної напруженості та мотивацію щодо приватизованих форм насилля.Висновки з цього дослідження й перспективи подальших розвідок у цьому напрямку. Зроблено висновок про соціальну зумовленість приватизованого насилля та доцільність формування культури ненасилля, толерантності і згоди в сучасних умовах. Пошуки шляхів формування нових індивідуальних, колективних, соціально-організованих принципів толерантного існування стає дедалі більше затребуваним напрямом розвитку сучасної цивілізації. Альтернативою насильницьким практикам має стати ненасильницький шлях подальшого розвитку людства. ; В статье рассмотрено социальную природу насилия и его формы, особенности проявления и осуществления. Концептуализовано понятие «приватизированное насилия» в контексте теоретических и общекультурных исследований насилия, что позволило выделить его из общего понятийного ряда «социальное насилие» и определить как объективный фактор общественного развития, а также систематизировать его по разным основаниям. Приводятся причины возникновения приватизированного насилия и факторы, которые обусловливают его усиления в современных условиях. На основе анализа исторического опыта и современной практики исследовано содержание и специфика проявления приватизированного насилия, механизмы и факторы его осуществления в современном мире. Особое внимание обращено на влияние глобализационных процессов на насилие, утверждения и усиления его косвенных, приватизированных форм. В проявлениях насилия и агрессии констатируется значение биологических и психологических качеств, но определяющим признается социальный фактор. Раскрываются особенности политической культуры трансформационного украинского общества, влияющих на усиление социально-политической напряженности и мотивацию в отношении приватизированных форм насилия. Рассматриваются социальные группы, которые прибегают к приватизированного насилия, и модели коммуникативного поведения и стили управления в конфликтной и постконфликтной ситуации. Сделан вывод о социальной обусловленности приватизированного насилия и целесообразность формирования культуры ненасилия, толерантности и согласия в современных условиях. ; The social nature of violence and its forms, peculiarities of manifestation and realization are considered in the article. The concept of «privatized violence» was conceptualized in the context of theoretical and general cultural studies of violence, which made it possible to distinguish it from the general conceptual term «social violence» and to define it as an objective factor of social development, as well as to organize it on various grounds. The reasons for the occurrence of privatized violence and the factors that cause it to intensify in the current context. On the basis of the historical experience analysis and modern practice, the content and specifics of the privatized violence manifestation, mechanisms and factors of its implementation in the modern world are investigated. Particular attention is paid to the impact of globalization processes on violence, the establishment and strengthening of its indirect, privatized forms. The manifestations of violence and aggression state the importance of biological and psychological qualities, but the determining factor is the social factor. The peculiarity of different approaches to the problem of privatized violence is the search for tools, a certain theoretical model that will exclude or regulate the manifestations of this social phenomenon at all levels of human practices. Analysis of the anthropological determinants of human aggressiveness shows that centuries of socio-genesis, a person's internal ability to contain his tendency to violence and aggression, is easily overcome by the influence of external factors, such as ideology. In addition, the sphere of human corporeality is now increasingly regulated through medicine, psychology, genetics, educational and manipulative technologies. If political violence is institutionalized, incorporated into the mechanism of action of society's values, embedded in the social structure by various methods, and transformed into an instrument of social order organization, primarily through coercion, stimulation and persuasion, then hidden violence, on the contrary, stimulates the increase of uncertainty and chaotic life of everyday life.The anthropological component of privatized violence turns it into a phenomenon of social consciousness, which is an essential factor determining the process of cultural and historical society development. The function of punishment exercised by the subjects of privatized violence to establish «social justice» is the modern equivalent of the institute of vengeance, which is based on a specific irrational understanding of people's perceptions of damages through revenge. The peculiarities of the political culture of transformational Ukrainian society are revealed, which influence the intensification of socio-political tensions and motivation for privatized forms of violence. Social groups that resort to privatized violence and models of communicative behavior and management styles in conflict and post-conflict situations are considered. The conclusion is made about the social conditionality of privatized violence and the feasibility of forming a culture of nonviolence, tolerance and consent in the current context.

Поколению российских граждан, кому довелось жить в первой четверти прошлого века, довелось испытать на себе серьезные социальные потрясения от мировой войны, сокрушившей весь старый европейский порядок, до глубокой внутренней «смуты», вылившейся в братоубийственную гражданскую войну (1917-1920 гг.). Людям же, носившим на плечах офицерские погоны, пришлось не только лицезреть весь этот социальный катаклизм, но и активно у нем участвовать. Наша статья посвящена биографии Михаила Ефимовича Солнышкина, одного из представителей Терского казачьего войска. В послужном списке М. Е. Солнышкина за 1914-1924 гг. благополучно совместились героизм, проявленный на полях сражений Первой мировой войны (1914-1917 гг.), служба в русской «революционной» армии (февраль октябрь 1917 г.), участие в «корниловщине» летом 1917 г., равно как и в «антисоветском» мятеже казачьего атамана П. Н. Краснова в октябре того же 1917 г. Оба последние «начинания» закончились полным крахом. М. Е. Солнышкин не стал стреляться, как Генштаба генерал-лейтенант А. М. Крымов, и не подвергался краткосрочному аресту подобно Донскому атаману П. Н. Краснову. Напротив, менее чем через полгода, считая от 17 декабря 1917 г., когда наш «генштабист» находился в распоряжении командующего Кавказским фронтом, Солнышкин оказался на службе в «провинциальном» окружном штабе РККА. И служил там «верой и правдой», равно как и на «красном» Южном фронте и в различных военно-учебных заведениях РККА в первой половине 1920-х гг. ; Generation of Russian citizens, to whom happened to live in the first quarter of the last century, had a chance to experience the serious social upheaval from World War I to crush all the old European order to the deep inner "Troubles", poured out in a fratricidal Civil War (1917-1920). People just worn on the shoulders of officers' epaulettes, had to contemplate not only the whole social cataclysm, but also actively participate in it. Our article is devoted to a biography of the Terek Cossack Mikhail Efimovich Solnyshkina. The record of M. Solnyshkina for 1914-1924 years safely aligned heroism during World War (1914-1917), service in the Russian "revolutionary" Army (February October 1917), participated in the "Kornilov`s affair" in Summer 1917, participate in the "anti-Soviet" mutiny Cossack Ataman P. Krasnov in October 1917. Both of these "initiatives" have ended in complete failure. M. E. Solnyshkin did not shoot as the General Staff Lieutenant-General A. M. Crymov and not been briefly detained like Don Ataman P. N. Krasnov. In contrast, less than six months, counting from December 17, 1917, when our "genshtabist" is becoming available to the commander of the Caucasian Front, Solnyshkin was on service in the "provincial" military districts of the Red Army. And he served there "faithfully", as well as on the "red" Southern front and in various military schools of the Red Army in the first half of the 1920s.

Данная статья посвящена стигматизации женщин в политике. В работе авторы рассматривают процессы стигматизации, востребованные социальной и политической практикой. В частности, отмечается, что низкий уровень политического участия женщин может объясняться стигмами, которые прочно вошли в общественное сознание. Авторы рассматривают стигму как символическую форму статуса человека и любого политического субъекта во взаимодействии. На основе анализа полоролевых, гендерных, феминистских теорий исследователи указывают, что в основе стигматизации лежит социальное неравенство. Отмечается, что процесс стигматизации в политике имеет ряд этапов: подготовительный (анализ ситуации), начальный (выделение объекта внимания и поиск инструментов стигматизации), основной (формирование предубеждений, понижение статусных возможностей объекта стигматизации), завершающий (солидаризация сторонников и контроль). Стигматизация в публичной политике может выполнять ряд функций, к которым отнесены: ориентирующая (позволяющая опознавать субъектов политического пространства); инструментальная (с помощью которой стигмы играют роль способов принуждения и наказания в процессе политической борьбы); упорядочивающая (обеспечивающая социальный контроль и порядок в обществе). Авторы отмечают, что стигматизация формального политического участия женщин приводит к созданию ими неформальных каналов влияния: распространение слухов и формирование общественного мнения; продвижение/препятствие политической карьере мужчин; вступление в брак и пр. Исследователи также указывают на социальные последствия стигматизации, к которым они относят целый ряд форм девиантных взаимодействий как в социальной и политической сфере, так и в поведении конкретных политических субъектов. ; This article studies the stigmatisation of women in politics. The authors consider the processes of stigmatisation, claimed by social and political practice. In particular, the low level of political participation of women can be explained by stigmas that have firmly entered the public consciousness. The authors consider stigma as a symbolic form of the status of a person and any political subject in interaction. On the basis of the analysis of gender, gender, feminist theories, researchers point out that social inequality, which is fixed in the status — hierarchical division of society, in the contradictory nature of the interests and nature of social ties and relations, is objectively becoming a source of stigmatisation. The process of stigmatisation in politics has a number of stages: preparatory (analysis of the situation), initial (highlighting the object of attention and searching for stigmatization tools), the main one (the formation of prejudices, the lowering of status opportunities for the stigmatization object), and the finalisation (support solidarity and control). Stigmatisation in public policy can perform a number of functions, which include orienting (allowing to identify subjects of the political space), instrumental (stigmas as tools of suppression and punishment in tactics of interaction with rivals, opponents), and ordering (providing social control and order in society). The authors note that the stigmatisation of women's formal political participation leads to the creation of effective informal channels of influence: the dissemination of rumours and the formation of public opinion, the promotion/hindrance of the political career of men; marriage, etc. Researchers point to the social consequences of stigmatisation, to which they refer the violation of the principles of social and political interaction (humanism, tolerance, justice, and mutual benefit) and the strengthening of deviance in the behavioural style of political subjects.

The subject. The reorganization of the district police in Siberia in the second half of the XIX century is comprehensively examined in the article on the basis of pre-revolutionary legislation. Special attention is paid to the organizational and legal issues of the activities and structure of the district police.The purpose of the paper is to confirm or disprove hypothesis that the practice of implementing legislative innovations on the status of internal affairs bodies in Siberia in the 19th century was characterized by systematic seizures and violations.The theoretical and methodological basis of the study includes the principles of historical knowledge – objectivity, historicism, alternative and social approach. These principles let use an unbiased approach to the analysis of the studied problems, as well as a critical attitude to the sources.The main results and scope of their application. The author concludes that the powers of the police bodies in the region had their own specifics and were much broader than in the central provinces of the Russian Empire. Reorganization of the general police in Siberia in the second half of the XIX century changed the structure and method of staffing the Ministry of Internal Affairs. It was not principled, but rather external. Returning to the forgotten traditions of the organization and activities of the police, it is important to take full account of the historical experience that has been accumulated over the centuries. It is also necessary, taking into account modern realities, to take a fresh look at the already known facts and events in order to overcome old myths and misconceptions and prevent the birth of new ones.Conclusions. The police reform of 1867 in Siberia left almost unchanged the limits of power, the distribution of duties, procedures, responsibility and accountability of the general police. A large range of prerogatives remained for the police. In addition, many police officers continued to work the old-fashioned way, trying to ignore changes in the current legislation. The legislator failed to put the Siberian internal Affairs bodies in the strict framework of the law, it was recognized by local leaders and visiting auditors. ; На основании дореволюционного законодательства комплексно рассматривается реорганизация органов окружной полиции в Сибири во второй половине XIX в. Особое внимание уделяется организационно‐правовым вопросам деятельности и структуре окружной полиции. Теоретико‐методологической основой исследования стали принципы исторического познания: объективность, историзм, альтернативность и социальный подход, – которые предполагают непредвзятость при анализе изучаемых проблем, а также критическое отношение к источникам. Делается вывод, что полномочия окружных полицейских органов в Сибири имели свою специфику и были значительно более широкими, чем в центральных губерниях Российской империи. Реорганизация окружной полиции в Сибири во второй половине XIX в. изменила структуру и способ комплектования органов МВД. Она имела не принципиальный, а скорее внешний характер. Полицейской реформой 1867 г. в Сибири были оставлены почти без изменений пределы власти, предметы ведомства, распределение обязанностей, порядок действий, ответственность и отчетность общей полиции, впредь до преобразований административно‐хозяйственного управления и судоустройства. За органами полиции остался довольно большой круг прерогатив. Кроме того, многие полицейские продолжали работать по старинке, стараясь игнорировать изменения в действующем законодательстве. Законодателю не удалось, как это признавали местные руководители и приезжие ревизоры, поставить сибирские органы внутренних дел в строгие рамки закона.

The social institute of higher education is in a state of reform in Ukraine. It raises the question of revision of the conceptual foundations for its development including management issues which are increasingly taking on the social characteristics. The category of "social management" is considered in the article to be the most appropriate for the reformed system of higher education in Ukraine being developed under the current conditions of globalization and the formation of an information society. The study of social management is stipulated to require an interdisciplinary approach for integrating knowledge from different fields of science and practice. Therefore, the paper provides an actual scientific researches and issues analysis of domestic scholars on social management in the field of higher education from the perspective of sociology, psychology, pedagogy, economics, history, public administration and law. The main categories of "social management" are determined on the basis of scientific researches and issues analysis of domestic authors, as well as its features and peculiarities of manifestation in different fields of application. It is argued that the study of social management in the field of higher education envisages taking into account the historical context of the development of the state system of the country and its other characteristics, for example, the economic and traditional cultural way of life of the population. The article substantiates the general definition of social management as the management of each and every social process, and concrete one in relation to a certain branch including social policy directing efforts of people to provide a certain sphere of life, in particular, the realization of the tasks of higher education. An example of the changes analysis in managerial models proves the urgency of strengthening the public administration sector in the higher education system, which is still held on the traditional principles of the state one. Such an approach will be consistent with the goals of higher education reformation in the country and the processes of public administration decentralization by strengthening the autonomy of higher education institutions and its democratization within the organizational development of the structure on the basis of self-organization. Deliberate management influence, self-organization and organizational set-up are recognized as three components of social management. It turns out that it is necessary to rely on its multilevel structure while studying a social management where it should be guided by general scientific approaches to the functioning of social systems at the highest level and by applied theories explaining the specifics of the functioning of a particular system in the context of interdisciplinary ties at the mesa and micro levels. The established social and political system of the country is argued to be a primary characteristic concerning the possibility of applying social management methods in the processes of management of higher educational institutions. ; В Україні соціальний інститут вищої освіти перебуває у стані реформування. Це ставить питання перегляду концептуальних основ його розбудови у тому числі і щодо питань управління, яке все більше набуває ознак соціального. Категорія «соціального управління» у статті розглядається як найбільш доречна для реформованої системи вищої освіти України, що розбудується в сучасних умовах глобалізації та формування інформаційного суспільства. Доводиться, що вивчення соціального управління вимагає міждисциплінарного підходу задля інтеграції знань з різних сфер науки та практики. Тож у статті надається аналіз досліджень вітчизняних вчених з питань соціального управління у сфері вищої освіти з позиції соціології, психології, педагогіки, економіки, історії, державного управління та права. На основі аналізу наукових напрацювань вітчизняний авторів визначаються основні категорії «соціального управління», його характерні ознаки та особливості прояву щодо різних сфер застосування. Стверджується, що вивчення соціального управління у сфері вищої освіти передбачає врахування історичного контексту розбудови державного устрою країни а також врахування інших її характеристик, наприклад, економічного та культурно-традиційного укладу життя населення. У статті обґрунтовується загальне визначення соціального управління як управління всіма і будь-якими суспільними процесами, і конкретне - відносно певної галузі, у тому числі і соціальної політики, що спрямовує зусилля людей на забезпечення певної сфери життя, зокрема, реалізації завдань вищої освіти. На прикладі аналізу змін управлінських моделей доводиться нагальність посилення сектору громадського управління у системі вищої освіти, яка все ще утримуються на традиційних засадах державного. Такий підхід буде відповідати задачам реформування вищої освіти у країні та процесам децентралізації державного управління посилюючи автономію закладів вищої освіти та їх демократизацію в організаційній розбудові їхнього укладу на основі самоорганізації. Цілеспрямований керівний вплив, самоорганізація та організаційний порядок визнаються трьома компонентами соціального управління. Доводиться, що при вивченні соціального управління слід опиратися на його різнорівневу структуру, де на вищому рівні слід керуватися загальнонауковими підходами щодо функціонування соціальних систем, а на меза- та мікрорівні – прикладними теоріями, що пояснюють специфіку функціонування певної системи у контексті міждисциплінарних зв'язків. Стверджується, що усталений соціально-політичний устрій країни виступає провідною характеристикою щодо можливості застосування методів соціального управління у процесах управління закладами вищої освіти. ; В Украине социальный институт высшего образования находится в состоянии реформирования. Это инициирует вопрос пересмотра концептуальных основ его развития в том числе и относительно управления, которое все больше приобретает признаки социального. Категория «социального управления» в статье рассматривается как наиболее уместная для реформированной системы высшего образования Украины, что расстраивается в современных условиях глобализации и формирования информационного общества. Доказывается, что изучение социального управления требует междисциплинарного подхода для интеграции знаний из различных областей науки и практики. Поэтому в статье дается анализ исследований отечественных ученых у вопросах социального управления в сфере высшего образования с позиции социологии, психологии, педагогики, экономики, истории, государственного управления и права. На основе анализа научных данных отечественный авторов определяются основные категории «социального управления» а также его характерные признаки и особенности проявления в различных сферам жизнедеятельности человека. Утверждается, что изучение социального управления в сфере высшего образования предполагает учет исторического контекста развития государственного устройства страны, а также учета других ее характеристик, например, экономического и культурно-традиционного уклада жизни населения. В статье обосновывается общее определение социального управления как управление всеми и любыми общественными процессами, и конкретное - относительно определенной отрасли, в том числе и социальной политики, направляет усилия людей на обеспечение определенной сферы жизни, в частности, реализации задач высшего образования. На примере анализа изменений управленческих моделей приходится актуальность усиления сектора общественного управления в системе высшего образования, которое все еще удерживаются на традиционных основах государственного. Такой подход будет соответствовать задачам реформирования высшего образования в стране и процессам децентрализации государственного управления, усиливая автономию высших учебных заведений и их демократизацию в организационной перестройке ихнего уклада на основе самоорганизации. Целенаправленное руководящее влияние, самоорганизация и организационный порядок признаются тремя компонентами социального управления. Доказывается, что при изучении социального управления следует опираться на его разно-уровневою структуру, где на высшем уровне следует руководствоваться общенаучными подходами относительно функционирования социальных систем, а на меза- и микроуровне - прикладными теориями, объясняющими специфику функционирования определенной системы в контексте междисциплинарных связей. Утверждается, что существующий порядок социально-политического устройства страны выступает ведущей характеристикой относительно возможности применения методов социального управления в процессах управления учреждениями высшего образования.

В правовом государстве публичная власть обязана чтить и уважать решения судов и исполнять их наиболее быстрым образом. Отказ от исполнения судебных актов обязанными органами государственной власти грубо нарушает принцип верховенства права. Это положение касается и решений конституционных судов субъектов РФ, как региональных органов конституционного контроля. Однако случаи таких отказов нередко имеют место в российской правовой действительности. Для обеспечения исполнения решений региональных органов конституционного контроля отечественные правоведы уже выработали ряд подходов, однако из них законодателем воспринимаются в основном меры принуждения, эффективные не во всех случаях. Актуальность представленной статьи обусловлена поставленной автором задачей выработки эффективного механизма обеспечения исполнения решений региональных конституционных судов, путем использования комплекса мер, где наряду с принуждением присутствуют организационные, экономические и др. меры. Для решения указанной задачи автор использует эмпирические (наблюдение, сравнение) и теоретические (анализ, синтез, классификация, моделирование, дедукция) методы научного исследования. В представленной статье автор занимается поиском решения проблемы неисполнения решений конституционных (уставных) судов субъектов РФ. Автор рассматривает причины неисполнения решений органов конституционной юстиции, рассуждает о видах ответственности. Такие причины, по мнению автора, кроются прежде всего в несовершенстве законодательной базы, однако есть и причины финансово-экономического характера. В статье исследуется законодательство, регламентирующее порядок и особенности исполнения решений Конституционного Суда РФ, региональных органов конституционного контроля, взгляды ученых, занимающихся данной проблематикой, учтён положительный опыт по решению данной проблемы, посредством налаживания взаимодействия с органами прокуратуры. Также представлены конкретные предложения, направленные на обеспечение исполнения решений конституционных (уставных) судов. Выводы и предложения автора, приводимые в настоящей статье, достойны стать предметом дальнейшего обсуждения ведущими специалистами в сфере конституционного права и государственного управления. Практическая значимость данной статьи видится в реальной возможности создания условий, способствующих неуклонной реализации принципа общеобязательных судебных решений. Социальный результат данной статьи может быть выражен в повышении эффективности исполнения решений региональных конституционных судов. Данная статья представляет безусловную ценность для юридической науки, так как в ней реализован комплексный авторский подход к решению одной из первоочередных задач обеспечения эффективности взаимодействия различных ветвей власти - конституционного правосудия и исполнительной власти ; In a state of law, public authority is obliged to honor and respect the decisions of the courts, and do them in the fastest way. Refusal to perform judicial acts obliged public authorities violates the principle of the rule of law. This provision applies to the decisions of the constitutional courts of the subjects of the Russian Federation, as regional bodies of the constitutional control. However, cases of such failures often occur in the Russian legal reality. To ensure implementation of the decisions of the regional bodies of the constitutional control of domestic jurists have already developed a number of approaches, but one legislator perceived mainly coercive measures not effective in all cases. The relevance of the film due to the task set by the author develop an effective mechanism to ensure implementation of the decisions of regional constitutional courts, through the use of a set of measures, which, along with coercion present organizational, economic and others. Measures. To solve this problem by using empirical (observation, comparison) and theoretical (analysis, synthesis, classification, modeling, deduction) methods of scientific research. In the article the author is engaged in finding a solution to the problem of non-enforcement of constitutional (charter) courts of the subjects of the Russian Federation. The author examines the reasons for non-enforcement of constitutional justice, talks about the kinds of responsibility. These reasons, in my opinion, lie primarily in the imperfection of the legal framework, but there are reasons for the financial and economic problems. The paper investigates the laws governing the procedure and design characteristics of the Constitutional Court, the regional bodies of the constitutional control, the views of scientists active in this field, taken into account the positive experience to solve this problem, through networking with prosecutors. Also presented concrete proposals to ensure implementation of the decisions of the constitutional (charter) courts. Conclusions and suggestions to the author, presented in this article, worthy to become the subject of further discussion by leading experts in the field of constitutional law and public administration. The practical significance of this paper is seen as a real opportunity to create conditions conducive to the steady implementation of the principle of mandatory judicial decisions. Social result of this paper can be expressed in improving enforcement of regional constitutional courts. This paper presents a clear value for legal science, since it implemented an integrated architectural approach to solving one of the priority tasks of ensuring the effectiveness of interaction between different branches of government constitutional and executive powers.